В белоруссии нет работы. Что не так с работой в Беларуси, и почему её не найти, хотя она есть. «До этой ситуации про директора ничего особо плохого сказать не мог»

88 таких предложений. И хотя наниматели обещают небольшие зарплаты — около «минималки», эта сумма все равно больше, чем пособие по безработице. Журналисты сайт отправились на временные оплачиваемые работы на сельхозпредприятие «Гастелловское» Минского района.

Александр Лукашенко трудоустроить всех безработных белорусов до 1 мая. Министр труда и соцзащиты Ирина Костевич , что нетрудоустроенные смогут претендовать на оплачиваемые общественные работы. Позже в ведомстве рассказали сайт, что участвовать в оплачиваемых общественных работах могут все желающие: как зарегистрированные безработные, так и незарегистрированные. «Даже те, кто имеет работу, но находится в отпуске или хочет получить дополнительный заработок», — начальник управления политики занятости Минтруда Олег Токун . Для этого нужно прийти в центр занятости и получить направление на общественные работы. Становиться на учет по безработице при этом необязательно.

«А что, в городе работы нет?»

— Шеф, куда дрова везти? — бодро интересуется усатый экс-безработный.

«Шеф» — это бригадир Татьяна Петровна , которая на коровьей ферме сельхозпредприятия «Гастелловское» командует восьмеркой временно трудоустроенных. Они перебирают картошку на овощебазе, перевозят дрова, убирают территорию.

— Приехали вроде люди нормальные, одеты прилично, — присматривается к своим подопечным Татьяна Петровна. — Конечно, я удивилась: что, в городе работы нет? Работать должны все! Да, в сельском хозяйстве тяжело: подниматься надо рано. Зато у нас сейчас новые технологии: недавно поставили современную дойку, компьютеризированную.

Чтобы попасть в «Гастелловское», безработным приходится быть ранними пташками: автобус забирает их из Минска в полвосьмого. Но рабочий день Татьяны Петровны начинается еще раньше — в половине шестого. Домой женщина уходит уже после вечерней шестичасовой дойки. Зарплата бригадира — около 600 рублей плюс прибавка за работу осеменатором. Татьяна Петровна не жалуется.

Доходы у временно трудоустроенных существенно меньше: за час обещают платить 1 рубль 90 копеек. В день получается почти 13 рублей, за месяц — чуть больше «минималки» (290 рублей). Правда, пока договор с людьми заключили только до конца недели.

— Хотели бы дольше, но как получится, — вздыхает одна из женщин. — Я хочу работать, мне жить не на что. Дочка оплачивает квартиру, помогает с едой.

Женщина рассказывает, что в Минске год пыталась трудоустроиться нянечкой или посудомойкой. Но безуспешно. Сейчас согласна на любую работу, «потому что другого выхода уже нет» .

— У меня еще хуже ситуация, я только освободилась, — присоединяется к разговору женщина в вязаной шапке, представившаяся Тамарой . — Тем более мы с мужем — обязанные лица. Нам должны предоставить работу, но пока еще в центр занятости не пришли документы. Устроиться бы уборщицей хоть куда!

Тамара и ее муж в общественном транспорте ездят по справке об освобождении, «потому что денег нет» . Иногда сидят без хлеба. Тамара не слишком-то верит в то, что всех безработных получится трудоустроить к 1 мая: «Кто не хочет работать, тот стоит под магазином, а тот, кто хочет, работу не может найти».

Пошел на временную работу — потерял статус официально нетрудоустроенного

— Надо как-то договориться, чтобы до лета тут оставили! — затягивается сигаретой Анатолий . — Я был монтажником-высотником, сейчас без работы уже полгода. А куда мне идти? Шестьдесят лет! Кому я нужен? Старый уже. А здесь работа легкая.

Временно трудоустроенный Дмитрий своим рабочим днем тоже доволен. По его опыту за общественные работы обычно платят от 5 до 10 рублей, а здесь обещают 13 рублей. Дмитрий говорит, что ушел с фирмы сам: стали меньше платить, объемы продаж упали. Теперь второй год не может найти работу электромонтера.

Безработные трудятся до 15.00. Обед не предусмотрен, поэтому они захватили ссобойки: «бутерброды и, как говорится, компот» . Пока перекур, жалуются на свое положение.

— Висит вакансия. Приходишь, а тебе говорят: «Ищем человека на конкурсной основе». Они все так отвечают! — говорит один из работающих.

— Или выдают направление, а на предприятии заявляют: «У нас квота, нам нужен только алиментщик». В «Зеленстрой» чаще судимых берут.

Еще одна проблема — небольшое пособие около 23 рублей, отмечают работающие. По словам мужчин, его не хватает даже на талоны, чтобы ездить по городу и искать работу. «Или нам выходить на каждой остановке?» — задается вопросом мужчина.

Тем, кто зарегистрирован в центре занятости, выдают направление на общественные работы один день в месяц: «зоопарк или ботанический сад, осенью — на уборку урожая, на кладбище еще отправляют». Самые престижные места — зоопарк или ботанический сад, но туда попасть сложно. По словам безработных, все расписано на месяц вперед. Раньше люди с ночи занимали места в живой очереди, но теперь такого нет, ведут списки. «Но в зоопарке и ботсаду уже вылизано все так, хоть операцию делай!» — шутят мужчины.

На временные и общественные работы возьмут и тех, кто не зарегистрирован в центре занятости. Собеседники рассказывают, что на днях с ними работал парень-ипэшник, который не стоит на учете в центре занятости, «но, наверное, случайно пришел» . Его зарегистрировали в службе занятости как обратившийся по вопросу трудоустройства. Впрочем, наши собеседники и сами тоже больше не имеют официального статуса безработного, даже с учетом того, что договор на временные работы с ними заключили всего на неделю.

— Я сам только в автобусе об этом узнал. Статистика, как вы не понимаете! — объясняет Дмитрий.

То, что получивших временную работу по гражданско-правовому договору снимают с учета (на срочные договоры это не распространяется), подтвердили и в отделе трудоустройства «Московский, Октябрьский». После окончания работ их могут снова зарегистрировать. На основании предоставленных документов — договор подряда и акт выполненных работ — вероятно, даже снова будут выплачивать пособие. Официально безработные, как правило, получают его в течение шести месяцев, — но с новой датой постановки на учет отсчет начнется заново.

Всего в «Гастелловское» на общественные работы направили 16 человек. Со следующей недели с теми, кто захочет, здесь планируют продлить договор еще на два месяца. Но при условии, если не будет нарушений трудовой дисциплины.

— Раньше приходил контингент не очень хороший, и пьющие среди них были. А эти молодцы, работают добросовестно, — говорят на предприятии.

Вальяжно раскинувшись на вагонной полке, дядька-отставник хвастался своей жизнью. Абсолютно всего ему хватает, всем доволен. Когда уходил на пенсию, выдали хорошее жилищное пособие. На него купил в Минске две квартиры. В одной живет, другую сдает. Плюс пенсия — полторы тысячи долларов. Сам еще бодрячок, может подрабатывать. Но незачем, да и на старости лет человек уже заслужил того, чтобы жить в свое удовольствие...

Кто бы спорил, что, отработав всю жизнь, на старости человек должен думать не о хлебе насущном, а о том, какую страну выбрать для оздоровления и отдыха! Вот только белорусам о такой старости остается лишь мечтать. Разговорчивый пенсионер оказался российским военным отставником. Высокого ранга.

Дядечка рассказал много интересного.

Например, он и мечтать не мог, что белорусское государство будет дотировать ему квартплату. Ему — не заплатившему ни копейки налогов в белорусский бюджет!

Нас с вами постоянно попрекают тем, что оплачиваем только 20—25% реальной стоимости коммунальных услуг. Нам с вами говорят, что мы должны быть безмерно благодарны собственной власти за такую доброту... Мы в ответ пытаемся напомнить, что родились и выросли в этой стране, что на нее работали, ей платили налоги. Что именно нас наше государство не раз обирало инфляцией и обесцениванием вкладов. Значит, мы имеем право претендовать на скидки, льготы, поблажки и можем даже поспорить с государством, кто кому должен. Однако люди, не заплатившие в белорусский бюджет ни копейки, те, кто жил и работал в другой стране, другой стране отдавал свои силы, идеи, деньги, — это совсем другая история. Почему они имеют такие же права, как и мы, почему они не оплачивают 100% услуг ЖКХ, за газ, за свет, за воду? Почему мы из своего кармана должны спонсировать тех, кто не вырастил на нашей земле ни детей, ни деревьев?..

И если бы только квартплатой все ограничивалось!

Стон по стране идет. Белорусы уже устали от того, что оказываются постоянно что-то должны этому государству, а государство изощряется в изобретении все новых способов и поводов с нас дополнительные деньги содрать. Отдельные умы додумались до того, что надо брать плату за посещение поликлиник, потому что слишком дорого их содержать. Но вот сидит российский хитрован-отставник, выбравший нашу страну для спокойной пенсионерской жизни, и о счастье своем рассказывает. Никаких, оказывается, у него нет проблем с посещением поликлиники, никаких нет проблем с лечением в больнице. Да, на поддержание белорусской системы здравоохранения он ни копейки никогда не вносил, но является таким же пациентом, как и мы, белорусы. Ни за что платить ему не надо. Потребовался гемодиализ — дорогостоящая процедура — все сделали абсолютно бесплатно. А вот в России даже для россиян такого давно нет, там медицина страховая... Дядечка просто счастлив!

Я понимаю, если ребенку потребовалось лечение. Я понимаю, если какой-то экстренный случай и человеку нужна скорая медицинская помощь. Но почему наши врачи должны бесплатно обслуживать граждан другого государства, приехавших к нам на старости лет со всеми своими болячками? В какой стране нас так будут обслуживать? Куда нам уезжать?.. Почему в Беларуси хорошо кому угодно, только не самим белорусам?..

После хоккейного чемпионата Минск полнится историями о том, как российским гостям понравился наш город. Настолько понравился, что решили не только сувениры, но и квартирки прикупить.

Поинтересуйтесь у риэлтеров: кто покупает квартиры в дорогих новостройках и коттеджных поселках? Говорят: в основном россияне. Для них это недорого.

Поедешь на Нарочь — только и рассказов, как поднялись цены, как россияне скупают дома в деревнях... И, конечно, работать в белорусском колхозе или на заводе они не собираются.

Кто-то возразит, что между Беларусью и Россией все баш на баш. Мол, теоретически, белорус, выйдя на пенсию, тоже может уехать жить в Москву, значит, все правильно и справедливо.

Только вот что он будет делать там с нашей пенсией в 250 долларов? Разве что на паперти стоять.

Да и россиян 144 миллиона, а нас — 9,5. Они белорусскую эмиграцию даже не замечают, а мы превращаемся в страну для престарелых россиян, и не замечать этого уже просто невозможно. Им с российской пенсией в Беларуси жить хорошо. А нам?..

Редкое явление вызывает такую бурю обсуждений, как наличие работы в Беларуси. Одна часть граждан убеждена, что в стране «нормальной» работы нет и пора валить, другая же обвиняет первую в нежелании оторвать пятую точку от дивана и найти занятие продуктивнее, чем споры в Интернете. Кто же прав и что на самом деле происходит на отечественном рынке труда?

Труд vs занятость - что больше интересует государство

Чтобы ответить на этот вопрос, придётся вернуться к истокам, к самой сути труда. Итак, согласно наиболее простому определению, труд - это целесообразная и сознательная деятельность человека, направленная на удовлетворение потребностей индивида и общества . При капиталистической системе основной формой является труд работника по трудовому договору. При этом (по Марксу), работа по найму, «на дядю», отчуждает работника от результатов его деятельности, носит принудительный характер и противоречит сущности и возможности духовного и нравственного развития индивида. В подтверждение этого приводится довод, что как только у работника появляется возможность не работать (например, получение наследства или выигрыш в лотерею), он сразу же прекращает это делать.

Государство интересует не столько труд сам по себе, поскольку трудиться человек может и на дачном участке, и в кабинетной тиши, придумывая рассказы, которые пока не публикуются, сколько занятость . Более того, государство интересует т.н. «официальная занятость». Она возникает при заключении работником трудового договора с официально зарегистрированным нанимателем, который платит за него налоги, отчисления в ФСЗН и т.д. либо он является индивидуальным предпринимателем. В идеале занятость - это признанная государством деятельность индивида, приносящая ему доход и совсем в идеале удовлетворение, а государству - необходимые отчисления.

Динамика численности вакансий и безработных. Изображение: belstat.gov.by

Поэтому, когда говорят о безработице, в первую очередь имеют в виду не невозможность трудиться, т.к. придумать себе занятие, чтобы занять руки и голову, несложно, а именно отсутствие занятости, т.е., отсутствие статуса официального работника.

Именно для контроля занятости и был принят Декрет №3 «О предупреждении социального иждивенчества».

Хотели как лучше, а получилось как в СССР

Власть рассуждала просто: по состоянию на конец 2014 года официальная безработица составляла 0,5% (кстати, как и на 1 января 2018) к общей численности трудоспособного населения. Однако налоговые органы и Минтруда указали, что в целом по стране не заняты 400-500 тыс. человек . А это уже 8-9% от трудоспособного населения. Отсюда власти сделали вывод: большинство из не трудоустроенных официально - это «теневики», нелегалы и «уклонисты». И их нужно «доить».

По мнению экспертов, данное количество стало неприятным сюрпризом для госорганов, отразив реальный уровень безработицы в Беларуси . И поэтому её решили подкорректировать не очень популярной мерой - ежегодным сбором в размере 20 базовых величин, дополненных в случае неуплаты штрафом от 2 до 4 б. в. либо административным арестом (15 суток) для тех, кто не участвует в финансировании государственных расходов.

Попытка причесать всех незанятых под одну гребенку вызвала острое противостояние со стороны разных слоёв населения. Одна норма Конституции Беларуси (ст. 41, гарантирующая право на труд) вошла в противоречие с другой (ст. 56, обязывающая принимать участие в финансировании государственных расходов) с притягиванием за уши последней. Слишком обширным оказался и перечень лиц, явно не уклоняющихся от теперь уже необходимости обязательной занятости, но не имеющих возможности (или желания) трудиться (вынужденные ухаживать за больными родственниками, лица, в отношении которых ведётся следствие или проходит судебное разбирательство, и др.).

Изображение: news.vitebsk.cc

Кроме того, власти узнали ещё одну неприятную правду - людей не устраивают предлагаемая работа и заработок.

Стране нужны рабочие руки

К началу января 2018 года в Беларуси оставалось «всего» 22,9 тыс. нетрудоустроенных . Можно было бы сказать о победе над безработицей, но, как мы помним, это число вовсе не отражает реальное положение дел, учитывая только тех, кто состоит на учёте в службе занятости, что входит в противоречие с озвученными 400-500 тыс. не участвующих в госрасходах.

При этом вакансий в центре занятости насчитывается 53 900 (на начало января 2018). Казалось бы, на каждого есть по две вакансии, и ещё останется! Можно даже приглашать иностранных граждан - стране не хватает рабочих рук! И тут выясняется, что в структуре вакансий действительно преобладают именно «рабочие руки» - до 57,6% от общего числа вакансий . Например, в столице в первой декаде декабря открыли 12 575 вакансий, из них на рабочие специальности приходится 7 320 (58%). Это продавцы (362 вакансии), повара (313), уборщики производственных и служебных помещений (281), водители (244), электромонтёры (179), электрогазосварщики (159), грузчики (141), швеи (134) и санитарки (101). Для каменщиков открыто 256 вакансий, маляров - 235, штукатуров - 186, монтажников строительных конструкций - 135, облицовщиков-плиточников - 114, плотников-бетонщиков - 129.

Шокирующей выглядит нехватка медсестер (553 вакансии), инженеров (450), врачей (417), директоров (200) и воспитателей (171). Глядя на это понимаешь - работа действительно вроде бы есть, но какая! Нельзя прийти с улицы на врача и электрогазосварщика. Трудно стать медсестрой с дипломом экономиста и не очень прельщает возможность быть каменщиком, едва окончив юридический факультет.

Таких работников ждут наниматели. Изображение: polese.by

Сравнительный анализ демонстрирует в первую очередь дисбаланс спроса и предложения . То есть нужны те, кого нет, а те, кто есть - совсем не нужны. Об этом говорят ещё с начала 2000-х гг., однако видимых результатов в преодолении диспропорции не наблюдается. К этому привели сразу несколько факторов:

• неослабевающая мода на одни профессии (юристы, экономисты, журналисты, дизайнеры, «менеджеры по продажам») и невозможность имеющимися средствами привлечь на работу зоотехников, врачей, швей, парикмахеров и т.д. Несмотря на то, что уже не первое десятилетие повторяется мантра «в Беларуси избыток юристов и экономистов», люди продолжают обучаться этим специальностям, а потом, разумеется, не могут найти работу ввиду перенасыщенности рынка кадрами;
• общий отток кадров из села в город , а точнее в столицу. В Минске проживает около 21% населения страны. При таких показателях в Киеве, например, должно было бы жить почти 9 млн человек вместо 2,9 млн (около 7% от населения страны), а в Москве - почти 31 млн вместо 12,4 млн (что составляет около 8,5% населения страны). Поэтому скорее именно Минск претендует на звание «нерезинового», ибо пользуется аномальным спросом на работу, но при этом не в состоянии «приютить» всех желающих;
• люди не хотят работать за 300-350 рублей в месяц, и их можно понять. Для Минска, в котором съёмное жильё стоит 150-200 долларов в эквиваленте, а с января, , «потяжелеет» и жировка - это вообще не деньги. При этом речь идёт не о тяжёлых работах, а о вполне стандартном «сидении в офисе». Вот и получается, что наниматели жалуются на желание молодежи «всего и сразу», а молодые люди, нередко представленные на ярмарках вакансий и в службах занятости матерями, говорят, что «не для того мы в универе учились, чтобы работать за копейки». Диалог и адекватное сотрудничество между нанимателем и работником практически сведён на нет;
• государство усиливает крен в сторону рабочих специальностей . Достаточно открыть сведения о профподготовке и переподготовке безработных на сайте Мингорисполкома , чтобы увидеть - никаких специалистов по криптовалютам и бизнес-аналитике там нет. Только суровая проза рабочей жизни: кладовщик, водитель, кровельщик, маляр, печник, электромеханик по лифтам. Правда есть и некая «предпринимательская деятельность» с «тестировщиком программного обеспечения». А ранее в августе, напомним, заместитель премьер-министра Василий Жарко указал на необходимость набора учащихся в ВУЗы исходя из потребностей экономики, а не пожеланий ректоров университетов. Отныне заниматься распределением квот будут Министерство труда и соцзащиты, а также Министерство экономики;
• превращение IT-сферы в «священную корову» . Другой стороной этого перекоса стал «золотой телёнок» белорусской экономики - IT. Не сказать, чтобы он приносил какие-то сверхдоходы - например, общая выручка ПВТ за 2017 год не превысит 1 млрд долларов (примерно 1/50 от ВВП), однако максимальные налоговые преференции предоставлены именно данной отрасли. Ну хочет наше государство положить все яйца в одну не очень прочную корзину, ну что тут сделаешь? Мы частично двинулись в сторону скандинавского пути, где доход 20% самых богатых слоев населения не превышает доход бедняков более, чем в 4-5 раз. Но сделали это искусственно, путём предоставления «программистам» льгот и преференций. В ПВТ средняя зарплата около 2 000 долларов , тогда как по стране она не достигла 500. Разрыв в 4 раза уже очевиден, а его элитарный статус сложился в том числе благодаря вмешательству властей. Это вновь привело к перекосу - теперь все уже хотят стать айтишниками, а не экономистами, поддаваясь на мнимую простоту входа в данную сферу;
• и работники, и наниматели «застыли» . Обе стороны, что называется, «упёрлись рогом». Эксперты твердят, что сейчас преуспеют те, кто способен гибко реагировать на меняющиеся условия рынка труда, открыт к постоянному обучению и освоению новых навыков , однако люди не хотят учиться или менять профессию. Негибкость сознания у работников старшего поколения ещё можно понять, но когда объясняешь молодым, что не будут юристу платить 1 000 долларов сразу после ВУЗа, видишь только искреннее недоумение. При этом гуманитарию, тому же условному юристу, гораздо проще и безболезненнее переквалифицироваться в SMM-щика, специалиста отдела продаж, маркетолога или логиста. Сейчас редко когда одна специальность выбирается при поступлении и остаётся с человеком на всю жизнь. Приходится что-то менять, учиться, брать на себя смежные функции. Ничего не поделаешь - хочешь быть конкурентоспособным, готовься быть «универсальным солдатом», незаменимым и стоящим на голову выше конкурентов. Наниматели же предпочитают не замечать того, что взваливают на одного работника должностные обязанности двух-трёх, при этом оставляя уровень заработной платы на отметке «средняя в отрасли»;
• «вшивые блохи», окончание медовых лет или декрет №7 . За 24 последних года отношение к индивидуальным предпринимателям у высшего руководства страны менялось с ненавистнического (А.Г. Лукашенко приписывают фразу образца 1995 года о том, что «предпринимателей надо стряхнуть, как вшивых блох», впрочем найти её первоисточник не удалось, равно как и фразу о том, что скоро он «пожмёт руку последнему предпринимателю» образца 2007 года) до ультралиберального с откручиванием большинства гаек благодаря Декрету №7 «О развитии предпринимательства». Эти кульбиты привели к тому, что число ипэшников в стране сокращалось непрерывно с 2014 года, и к началу ноября 2017 не превышало 244,5 тыс. Их просили и помогать детским домам, и перестать шантажировать власть, и не играть в одни ворота, и искать причину в себе, и при этом все равно напомнили, что «мало не покажется» . Все эти годы ипэшники «висят в 90-х» ещё и потому, что их чуть ли не каждый год дёргают разного рода «ответственностями» и «обязательствами», вместо того, чтобы уйти от громкой и бесполезной риторики не к поддержке даже, а просто к оставлению в покое;

• немало белорусов работает за границей . Подсчитать точное количество тех, кто более-менее постоянно или, скажем, в течение нескольких месяцев покидает синеокую и отправляется искать счастья за рубеж, невозможно. Известно, что основным направлением трудовой миграции является Российская Федерация. Портрет белорусского трудового мигранта, работающего в восточной соседке, выглядит так: молодой мужчина 18-29 лет, занятый в основном в строительстве, в оптовой и розничной торговле либо ремонте автомобилей. По данным МВД, в 2017 году в Россию выехали на заработки 6,1 тыс. человек, российские данные отличаются в сторону увеличения в несколько раз. Подобные расхождения встречаются и во всех без исключения странах. Некоторые эксперты называют и вовсе колоссальные цифры - 1,5 млн граждан, трудящихся вне Республики Беларусь . Это не совсем корректные данные, вызванные расхождением в методике подсчётов, но проблема «сваливания» точно имеет место, и игнорировать её неправильно.

• мы не можем привлечь трудовых мигрантов, чтобы закрыть вакансии врачей и швей . Возьмём простой пример - когда-то врачей не хватало в Ливии, Саудовской Аравии и США. Недолго думая, их завлекли сравнительно высокими зарплатами из соседних стран. В Беларуси средняя зарплата в сфере здравоохранения в январе-октябре 2017 года составила 627 б.р . При этом врачи получали 993 рубля, а средний медперсонал - 622. Соответственно, белорусские граждане работать врачами и медсёстрами не хотят, но и трудовыми мигрантами эту брешь не закрыть. Поэтому из года в год и слышится песня о «тотальной нехватке».

Пришло время ответить на главные вопросы - «кто виноват» и «что делать».

«Ну, граждане тунеядцы, кто хочет сегодня поработать?»

Главная проблема белорусской занятости состоит в том, что на рынке труда произошёл перекос. Спрос есть на одни специальности и профессии, по которым не хотят работать ни свои, ни чужие, а предложение представлено совсем другим набором.

При этом часто люди выбирают вовсе не переподготовку или повышение квалификации, а пресловутое «свалить». И это касается как представителей рабочих специальностей (всё-таки на российских и польских стройках пока платят больше), так и работников умственного труда. Последние предпочитают проходить переподготовку за рубежом, намереваясь там и остаться.